Современное понимание того, что такое информация и какую роль она играет в естественно и искусственно созданных системах, складывалось постепенно. В настоящее время имеется совокупность знаний об этом феномене, полученных философией, физикой, биологией, общей теорией систем, теорией связи, математикой. Вместе с тем «в свете достижений информатики как в прикладном, так и в теоретическом аспектах может показаться парадоксальным тот факт, что до сих пор наукой еще не предложено общепринятое единое определение информации, отражающее как давно сложившееся бытовое представление об информации как о сообщении новых сведений, так и вновь открытый антиэнтропийный характер самопроизвольно воз-никающих и протекающих в природе информационных процессов» [184, с. 12].
Понятие информации с середины ХХ века стало общенаучным. Это значит, что оно используется во многих, если не во всех частных и междисциплинарных науках. Не только само понятие, но и теория информации К.Э. Шеннона стали применяться в исследованиях естественно-научного и гуманитарного характера. Переход от частнонаучного (функционального, кибернетического) к общенаучному (атрибутивному) статусу информации совершился в 1970–1980-е гг., т. е. с точки зрения историографии науки только «вчера». Но сегодня все большее количество исследователей поднимает вопрос о философском статусе информации (В.Б. Гухман, Н.Н. Моисеев, И.В. Мелик-Гайказян, А.Д. Урсул, Е.В. Ушакова, А.Ю. Егоров, А.Ю. Седов, В. И. Сифоров, Д.И. Дубровский, А.И. Ракитов и др.).
Н.Н. Моисеев отмечает, что биосфера характеризуется информационной эволюцией. Он считает, что информацию следует относить к числу «первопонятий», подобных материи, духу [182, с. 41]. По мнению Н.Н. Моисеева, «…строгого и достаточно универсального определения информации не только нет, но и вряд ли возможно». Естественно возникает вопрос: с чем это связано? Известна, например, многоплановость понятия «энтропия», используемого в самых разных аспектах. Очевидно, что это относится и к понятию «информация»: ее определение, даваемое тем или иным ученым, зависит от сферы его деятельности или научных интересов.
Идея, что информацию можно рассматривать как нечто самостоятельное, возникла с новой наукой – кибернетикой, доказавшей, что информация имеет непосредственное отношение к процессам управления и развития, обеспечивающим и выживаемость любых систем. Как пишет Р.Ф. Абдеев, «Это была фундаментальная и, вместе с тем, неожиданная идея. Совсем непросто было понять, что в различных системах (технических, биологических и др.) циркулируют одинаковые потоки информации, что одна и та же информация может храниться в одних и тех же физических носителях и передаваться по каналам, чрезвычайно разным по своей природе» [1, с. 161]. Встав в один ряд с такими категориями, как материя и энергия, информация превратилась в необычайно широкое понятие, которое продолжало уточняться. В зависимости от области знания, в которой проводились исследования, информация обрела множество определений: информация – это обозначение содержания, полученного от внешнего мира в процессе приспособления к нему (Винер); информация – отрицание энтропии (Бриллюэн); информация – коммуникация и связь, в процессе которой устраняется неопределенность (Шеннон); информация – передача разнообразия (Эшби); информация – мера сложности структур (Моль) и т. д. Каждое из этих определений раскрывает тот или иной аспект этого многозначного понятия.
В научном познании наиболее традиционными являются концепции информации, которые принято называть «атрибутивная» (А.Д. Ур-сул называет эту концепцию «аспектной») и «функциональная» («видовая»). «В «аспектной» концепции информация играет роль аспекта, стороны (какой именно мы пока не уточняем) любого вида отражения в природе и обществе. Для «видовой» концепции характерно «определение информации как вида отражения, а именно: как активного, целесообразного отражения. Критерием целесообразности выступает использование отражения для целей управления» [221, с. 14]. Эти две концепции соотношения отражения и информации детерминированы истолкованием феномена информации, признанием ее свойством либо всех, либо только самоуправляемых материальных систем.
Авторы, определяющие информацию как свойство всех материальных систем, обычно опираются на математические теории информации, исследующие главным образом синтаксический аспект информации и особенно приложения теоретико-информационных приемов исследования в науках о неживой природе. Напротив, сторонники возникновения информации на уровне жизни в основном исходят из того, что информация существует только в единстве всех семиотических характеристик, ведущими из которых являются семантические и прагматические. Дискуссия о предметной области понятия информации зависит и от того, как понимается информация – в виде свойства или в виде отношения. С этим связан и методологический выбор. В другом варианте этот же выбор обусловлен тем, как интерпретируется информация: в качестве атрибута всей материи либо в качестве функции самоуправляемых систем.
Большое количество специалистов (А.Д. Урсул, Е.А. Седов, Ю. Тюхтин, И.В. Мелик-Гайказян, В.Б. Гухман, В.Г. Пушкин и др.) склоняются к мнению, что «атрибутивная» концепция не исключает возможности интерпретировать информацию и как функциональное неотъемлемое свойство, присущее определенной стороне всех отражательных процессов. Но и сторонники «функционального» подхода, как правило, мыслят информацию в качестве атрибута, специфического свойства самоуправляемых, самоорганизующихся систем [221, с. 15]. То есть этот подход также оказывается «атрибутивным», просто в рамках не всех, а только самоуправляемых систем (ведь понятие атрибута выражает не только неотъемлемое свойство субстанции, но и существенное свойство любого объекта). В.Г. Пушкин, А.Д. Урсул отмечают, что некорректность разделения на «атрибутивный» и «функциональный» подходы, несмотря на привычность такой классификации, усиливается еще и тем, что, как отмечено выше, в соответствии с «функциональной» концепцией информация в действительности понимается не как свойство самоуправляемых систем, но именно как отношение (несмотря на то что ее сторонники обычно пишут об информации как о свойстве) [221, с. 15].
Более общим (и значимым для философии) стало понимание информации как отраженного разнообразия, введенное А.Д. Урсулом (1973). Разнообразие и отражение в процессе развития материи неразрывно связаны, взаимно определяют друг друга. Чем больше внутреннее разнообразие (сложность) системы, тем более адекватно отражение ею внешнего мира. Вероятность подобия внутреннего внешнему, способность становится тождеством с иным у сложной системы, структура которой характеризуется большим многообразием, намного больше, чем у системы с меньшим внутренним многообразием (сложностью). Чем больше возможностей отражения (возможностей тождества с иным), тем система может более совершенствоваться, увеличивая свое разнообразие. «Современный уровень научного познания все более позволяет связать развитие материи с процессами отражения и с накоплением структурной информации. Уже имеется множество доказательств того, что информация как мера упорядоченности структур и их взаимодействия, является объективной характеристикой на всех стадиях организации материи. Как атрибут материи, информация участвовала в процессах ее самоорганизации, способствуя возникновению живого и, тем самым, становлению гомеостазиса и феномена управления» [1, с. 162].
В.Г. Пушкин и А.Д. Урсул уточняют, что информация выступает как некоторый инвариант отражения, именно то, что может объективироваться при трансформации и передаче преобразований отражения. Отражение не сводится к информации подобно тому, как содержание не сводится к форме. В процессе передачи отражения теряется ряд его различных особенностей, утрачивается часть его содержания, остается лишь то, что можно объективировать, передавать и в том или в ином виде формализовать. Переход от субъективной формы существования отражения к предметности связан с выделением из отражения той его важной стороны, характеристики, которую мы называем информацией. Именно она, а не отражение во всем своем богатстве может передаваться от одного объекта (скажем, кибернетической системы) к другому [221, с. 20].
Анализ исследования отражательных процессов позволяет сделать вывод о том, что отражение зависит от своих информационных носителей по целому ряду характеристик. Между тем, как известно из теории информации, последняя должна быть инвариантной по отношению к своим материальным носителям. Информация не тождественна отображению. Это лишь такая его сторона, которая поддается опредмечиванию, передаче, это инвариантная часть отражения. Отражение зависит от своего материального носителя, зачастую его невозможно перенести на другой материальный носитель, перекодировать (как музыку в цвет или картину в музыку), а информация перекодируется, передается, воспринимается, хранится, порождая образы, инвариантной частью которых является она сама.
Образ, который формируется у одного человека в результате передачи информации от другого человека, никогда не совпадает с образом, сложившимся у передатчика информации. У каждого из них есть свои особенности, индивидуальные отличия, связанные со структурой и историей соответствующего материального носителя информации. Общее между этими образами заключается лишь в переданной и воспринятой информации. При передаче информации от человека к человеку происходит ее опредмечивание, т. е. кодирование, в результате чего отражение упрощается, обедняется. Отражение является здесь основой переданной информации, оно богаче той своей стороны, которая передается. Полученная другим человеком информация служит основой формирования образа уже у получателя. И новый образ оказывается опять-таки богаче самой полученной информации, ибо выступает результатом не просто пассивного воспроизведения полученной информации в субъекте, а взаимодействия этой информации и получателя, вернее, результатом понимания.
В процессе передачи информации в одном случае образ является ее основой (источником), а в другом – результатом ее получения. Последнее дает основание считать информацию (В. Цоноев) более фундаментальным понятием, чем понятие отражения. «Информация, – пишет В. Цоноев, – сама по себе не является отражением. Она является основой, которая позволяет субъекту отражать объект, т. е. формировать его образ. Со своей стороны, отражение не является информацией, несмотря на то что его существование без информации невозможно. Отражение – комплексный процесс, при котором информация передается субъекту, принимается им и воспроизводит в нем образ
объекта. Другими словами, информация есть необходимая предпосылка отражения, а отражение выступает как механизм фиксирования и накопления информации вне ее источника» [296, с. 21]. Отметим, что в определенном смысле это верно, если взглянуть на передачу информации с точки зрения получателя. Но если этот же процесс оценивать с позиции передающего информацию, то вывод окажется в некотором смысле противоположным. Концепция «получателя» информации, если не принимать во внимание ее односторонности, может привести к заключению о том, что общенаучное понятие информации в некотором роде является более фундаментальным, чем философская категория отражения. В концепции В. Цоноева и концепции, развиваемой А.Д. Урсулом, есть общее, а именно: признание того, что отражение и информация взаимосвязаны и не существуют друг без друга.
А.Д. Урсул отмечает, что, соединив в одно целое две основные идеи учения об информации (концепцию разнообразия и концепцию отражения), информацию можно рассматривать как отражение разнообразия. Речь идет, с одной стороны, о разнообразии, которое отражающий объект содержит об отражаемом (если информация выступает как результат), и, с другой – о разнообразии как аспекте процесса отражения (включающий, кроме разнообразия, еще ряд других аспектов: энергетический, пространственно-временной и т. п.). Предлагаемое определение понятия информации как отражения разнообразия (разнообразия в отражении) – одно из возможных. Оно позволяет отличать понятие информации и от понятия отражения, и от понятия разнообразия. Вместе с тем его нельзя абсолютизировать, ибо более общей концепцией является, конечно, концепция информации как стороны отражения, допускающая передачу и объективирование (в частности, передача информации в ЭВМ в виде нулей и единиц). В этом смысле философское определение информации В.Б. Гухмана (2001) – информация как самоотражение универсума, частично данное субъекту в актах отражения, где универсум как объект представлен разнообразием, не противоречит определению А.Д. Урсула, и, как можно будет убедиться в дальнейшем, развивает его.
Нетрудно заметить, что если концепция информации как передачи разнообразия включается в предлагаемую в монографии концепцию информации как «передающейся» части (стороны) отражения, то в нее входят и три основные интерпретации информации (как сообщения; как уменьшаемой неопределенности; как сообщения, выполняющего управленческие функции). А.Д. Урсул в 1989 г. отмечал, что завершился определенный период познания природы информации, начавшийся с понимания ее как сообщения (осведомления), передаваемого людьми, охватывающий разного рода интерпретации, упомянутые нами выше, и концепцию информации как «передаваемой» стороны отражения.
Новое определение, оказывающееся самым общим на более высокой ступени познания, «повторяет» исходное, но уже обогатившись категорией отражения.
В работах В.И. Кашперского имеются уточнения концепции информации как стороны отражения, в ходе которых высказывается взгляд на понятие информации как содержательное единство моментов тождества и различия (1976). Природа информационного взаимодействия вещей раскрывается как наличие объективного отношения существенного тождества, в котором процессы отражения и становления тождества выступают в их взаимной зависимости, взаимном проникновении друг в друга. В.И. Кашперский отмечает, что многие авторы в качестве основного признака информации выделяют либо только отношение, связь (например, концепция информации как изоморфного соответствия двух множеств событий – А.А. Брудный и др.), либо только структуру (например, концепция информации как самостоятельного структурного компонента системы – Л.А. Лужанов и др.). В действительности, считает В.И. Кашперский, явление информации – в специи-фическом единстве того и другого. Информация – это одновременно и содержательная связь, и функциональная структура, причем эти ее аспекты, соотносясь с устойчивостью и изменчивостью, тождеством и различием, не сводимы ни к тождеству, ни к различию. Понятие функциональной структуры выражает момент тождества источника и адресата, их соответствия, но фиксирует это соответствие в динамике, во взаимодействии источника и адресата, которое необходимо ведет к возникновению новых различий. Понятие информационного отношения, в свою очередь, фиксирует содержательное соответствие, выражающее различие двух систем (источника и адресата), преодолеваемое посредством становления существенного тождества. Отношение существенного тождества включает функциональную, направленную на достижение содержательного соответствия, связь различающихся систем или процессов-сторон этого отношения [119, с. 7]. Категории тождества и различия отображают реальные отношения устойчивости изменяющихся вещей, повторяемости, обладающими индивидуальными особенностями явлений, а в самом общем виде связаны с единой сущностью вещей, их материальным единством при всем разнообразии их проявлений. Как показывает анализ теорий информации, этот уровень рассмотрения категорий тождества и различия соответствует наиболее общему и абстрактному принципу изучения информационных явлений, принципу единства многообразия.
Информация существует в объективной действительности и является атрибутом, присущим всем уровням материи. Категория информации всеобща и вместе с тем понятийно самостоятельна. В.Б. Гухман считает, что она связана с материей и сознанием отношением включенности в них [72, с. 7]. Все объекты вселенной взаимозависимы по передаваемой и хранимой информации, любое поле (и физическое, и информационное) содержит информацию о своем источнике, информация подчиняется закону сохранения, она присутствует в основаниях познания и мышления. Единица информационного процесса, квант информации, неделим, а смысл, переносимый внешней информацией от источника к потребителю, невозможен без смысла, содержащегося во внутренней информации.
Информационное разнообразие, будучи всегда отношением по меньшей мере двух переменных, характеризует, с одной стороны, морфологическое содержание внутренней информации гетерогенных систем в их отношении к самим себе, а с другой стороны – внешнюю информацию как результат взаимодействия двух разных объектов. Рост разнообразия развивающейся системы потенциально ограничен только логически допустимым комбинированием элементов системы в различающиеся структуры и их взаимосвязи. Действительное многообразие меньше потенциально возможного многообразия. Оно обусловлено реально допустимой сложностью системы и ограничивается пороговыми механизмами селекции ценных для нее состояний. Необходимое разнообразие обусловлено минимально требуемой (для самосохранения) сложностью системы и ограничивается гомеостатическим законом необходимого разнообразия У.Р. Эшби, но не может быть меньше разнообразия неделимого информационного кванта (единицы информации).
У В.Б. Гухмана мы встречаем обоснование возможных, необходимых и действительных границ информационного многообразия [72, с. 7]. В.Б. Гухман отмечает, что в информационном взаимодействии имеет место закон сохранения информации, согласно которому сумма количеств внешней (явленной) информации и дефицита информации (неявленной части внутренней информации) постоянна и равна количественной мере совместной внутренней информации субъекта и объекта (системы и среды). При этом внешняя информация передается от среды открытой системе в количестве не более имеющихся потенциальных возможностей системы по усваиванию информации. Разные системы получают количественно разную внешнюю информацию от среды даже в общем информационном процессе [72, с. 7–8].
Изменение разнообразия системы сопровождается изменением (генерацией или рассеянием) ее внутренней информации, при этом генерация осуществляется по специально заложенной в систему программе в процессе освоения системой приобретенного разнообразия в форме его перекодирования во внутренние более ценные информационные коды. Общая проблема связи как процесса установления понимания источника потребителем информации имеет герменевтический характер. Частная проблема связи – это распознавание скрытой в шумах (шум понимается в самом широком смысле как востребованная бесполезная информация, имеющая нулевую ценность) информации (особенно важна для интеллектуальных систем и прежде всего для человека). Она разрешима на базе известных методов выделения информации из шума, реализующих принцип эффективного познания: субъект должен уподобиться объекту, чтобы познать его.
Как видим, В.Б. Гухман предлагает дальнейшее развитие понятия отражения в определении информации. Он считает, что в философском смысле информация есть самоотражение универсума, частично данное субъекту в актах отражения. Универсум здесь выступает как философский термин, обозначающий мир как целое, включающее «множество всех возможных миров, из которых только один реален, а остальные мыслимы как логически возможные, т. е. непротиворечивым образом представляющие возможные факты или связи вещей. В общенаучном смысле информация как самоотражение универсума имеет полевую природу и воплощается в тезаурус универсума – его внутреннюю информацию. Любой объект характеризуется внешней и внутренней информацией. Внешняя информация дана в актах отражения (информационных процессах) через физические поля. В обоих определениях самоотражение универсума тождественно внутренней информации всего имеющегося в нем – проявленного и не проявленного [71, с. 36].
Самоотражение универсума как фундаментального объекта философии есть результат и процесс, ибо информация никогда не бывает статична. Реально мы имеем дело с информационным процессом, в котором информация в традиционном смысле (как данные) – всего лишь совокупность дискретных отсчетов информации как процесса. Понимание самоотражения является следствием понимания универсума как динамического объекта. По верному замечанию Е.В. Ушаковой, здесь, возможно, отражение, экстраполируемое на всеобщий уровень, по сути, становится синонимом всеобщего процесса и понятия взаимодействия [281, с. 202]. Но Гухман, рассуждая о самоотражении универсума, на наш взгляд, тем самым, делает акцент на «самопревращающейся форме Мировой Активности» (философское определение информации, предлагаемое Е.В. Ушаковой [281, с. 207]). С другой стороны, самоотражение «частично дается субъекту в актах отражения». Эта формулировка свидетельствует о методологической функциональности рассматриваемого определения информации относительно определенного уровня бытия, в частности – социума. Частичное отражение субъектом тоже должно быть динамическим, т. е. процессом, представленным взаимодействием.
На наш взгляд, необходимо отметить, что об информации более корректно утверждать не как о процессе самоотражения, а как о субстанции самоотражения. Вспомним, что Урсул отмечал, что информация это не само отражение разнообразия, а основа отражения. По нашему мнению, определение информации как субстанции самоотражения универсума, частично данное субъекту в актах отражения, задает определенный исследовательский вектор в выявлении информационной природы, прежде всего социального взаимодействия объектов реальности. Это позволяет оставить в стороне противостояние функциональной и атрибутивной концепций, по-разному определяющих статус информации. Понимание информации как субстанции самоотражения универсума, частично данное субъекту в актах отражения, намечает методологические основания для социально-философского анализа информационного аспекта социального взаимодействия.
Определив общее понятие информации, мы тем самым решили первую методологическую задачу для нашего последующего исследования. Обозначилась правомерность логики движения научного поиска от общего к особенному: от общего понимания феномена информации к представлению о взаимодействии объектов реальности как об информационном взаимодействии и к представлению о социальном взаимодействии как информационном. Уже в самом определении информации, на наш взгляд, заложены конструкты, требующие раскрытия и теоретического обоснования (самоотражение универсума и субъект как составляющие определения сами задают поиск, движение к следующему ряду философских, теоретических источников).
Цель исследования диктует нам следующий шаг, который заключается в анализе соотношения понятия информации и категории взаимодействия. Взаимодействие – одна из традиционных философских категорий. Оно отражает процессы воздействия различных объектов друг на друга, их взаимозависимость и изменения состояния. Взаимодействие представляет собой вид непосредственного или опосредованного, внешнего и внутреннего отношения, связи. Свойства объекта могут проявиться и быть познанными только во взаимодействии с другим. Здесь, на первый взгляд, понятие информации (особенно в процессуальном аспекте анализа) смешивается, подменяется понятием взаимодействия. Тем не менее, обращаясь к анализу современной научной литературы, можно развести понимание информации и процесса взаимодействия, и, с другой стороны, увидеть взаимосвязь этих двух понятий, выявить информацию как неотъемлемое свойство взаимодействия объектов реальности.