1 Эволюционные предпосылки трудовой деятельности

Homo sapiens отличается от всех других животных видов способностью к сверхинтенсивной адаптации, поскольку человек адаптируется к миру и собственно "биологически", и социально. При этом биологическая адаптация человека также обладает специфическими особенностями.

Адаптация как процесс видообразования представляет значительный интерес для теории эволюции. Описывая в статье "Адаптация" проблемы изучения процессов видообразования, Р. Левонтин отметил следующее противоречие, неизбежно выявляемое в процессе анализа приспособительного поведения видов: "Если экологические ниши определять, используя в качестве критерия только те организмы, которые их занимают, то эволюцию нельзя представить как процесс адаптации, потому что все организмы уже адаптированы…"

Одним из способов устранения этого парадокса служит "гипотеза Черной Королевы", названная так Леем ван Валеном из Чикагского университета в честь одного из персонажей "Алисы в Зазеркалье"; королева эта должна все время бежать, чтобы оставаться на месте… Для того чтобы вид продолжал существовать в условиях непрерывно меняющейся среды, он должен обладать достаточным запасом наследственной изменчивости соответствующего типа, который бы создавал возможность для приспособительных изменений"[63].

Очевидно, что если вид замедлит скорость своих приспособительных изменений по отношению к интенсивности изменений внешней среды, это завершится для него самым пагубным образом – он вымрет, исчезнет из эволюционного процесса. Вопрос в том, что будет, если он ускорит изменения себя настолько, чтобы развиваться быстрее изменений окружающей среды?

Пользуясь предложенной Леем ван Валеном аллегорией, можно утверждать, что для того, чтобы выжить и при перемене места, Королева должна бежать во все стороны одновременно вдвое быстрее, чем обычно; но в одном из направлений она должна бежать при этом вчетверо быстрее. При этом "бежать ускоренно" в одном направлении" менее важно, чем "бежать в разные стороны", потому что любое устойчивое движение во времени предполагает моменты преемственности в самом движении, делающие процесс изменений не хаотическим, а направленным.

Если адаптация идет сопряжено с изменениями внешней среды, то преемственность обеспечивается как самой изменяющейся системой (видом), так и средой, которая также изменяется во времени преемственно. Однако если скорость изменений увеличить настолько, что сопряженность двух преемственностей исчезнет, единственной возможностью сохранить направленность изменений будет такой способ накопления приспособительных реакций у изменяющейся системы, при котором они количественно будут наслаиваться друг на друга, тем самым препятствуя элиминации системы как целого. Другими словами, сохранить устойчивость в движении по полю "неопределенности" (полю "хаоса") можно лишь при условии придания самой "неопределенности" статуса основного способа жизнедеятельности данной изменяющейся системы.

Именно в этом направлении и эволюционировали гоминиды, у которых предельная для животного мира индивидуализация образа жизни  достигалась за счет субъективизации отношения к миру. Именно эта особенность и определяет специфику адаптациогенеза человеческой популяции, в том числе – и на уровне морфофизиологии (универсализм – "неспециализированность" многих органов и систем организма: принципиальная незавершенность развития многих органов в онтогенезе ит. п.).

"Субъективизация" отношения к миру в человеческой популяции означает элиминацию большинства предшествующих видовых (биологических) стереотипов поведения (в том числе и в репродуктивной сфере) и замену их на новые "сверхинтенсивные" (биосоциальные) стереотипы. Элиминация видовых стереотипов репродуктивного поведения в линии Homo sapiens, в частности, привела к промискуитету, который практически не встречается у других высших млеко­питающих.

Негативные для вида биологические следствия промискуитета в виде нежелательных генных мутаций с лихвой перекрывались его позитивными биосоциальными следствиями: в сообществе формировались множественные и многопоколенные семейные отношения, поскольку появился новый биологический стимул для продолжения жизни и после окончания репродуктивного периода особи. Многопоколенная семья ("институт бабушек и дедушек") обеспечивала множественность и разнообразие внутривидовых связей. Множественность и разнообразие внутривидовых связей инициировали реализацию различных внутривидовых индивидуализированных стереотипов поведения. Индивидуализированное поведение способствовало формированию субъективированного отношения к миру. Возникли биологические предпосылки творческого поведения. "Королева побежала в разные стороны одновременно". Homo habilis превращался в человека разумного, точнее – в человека "играющего" и человека "творческого".

Морфофизиологически эти изменения в способе жизнедеятельности были закреплены целым комплексом эволюционных "компромиссов", которые потребовались для выхода из "патовой" для гоминид эволюционной ситуации. Например, эволюция способности к обучению влекла за собой по В.Гранту[64] "ряд интересных осложнений.

Увеличению мозга сверх некоторых пределов препятствовала ширина родовых путей, через которые должна была пройти головка ребенка при родах. Отбор на высокий интеллект вступил в противоречие с отбором на выживание женщины при родах. Первым компромиссом было расширение таза у прямоходящей женщины. Это повлекло за собой потерю скорости при беге. Известно, что женщина бегает медленнее, чем мужчина. У обезьян такого полового диморфизма не наблюдается. Способность к бегу была принесена в жертву, с тем чтобы женщина могла рожать детей с более объемистым мозгом и в большем количестве (невзирая на уже упоминавшуюся K-стратегию вида).

Второй компромисс состоял в снижении скорости развития мозга. У человека к моменту рождения мозг еще не вполне сформирован, и новорожденный младенец совершенно беспомощен; развитие мозга происходит главным образом в период младенчества и детства. Люди в этом возрасте заметно отличаются от других приматов, которые в момент рождения более самостоятельны. Вторичным результатом этого компромисса было увеличение стадий индивидуального развития, предшествующих наступлению зрелости.

Оба компромиссных разрешения возникшей проблемы уменьшили независимость женщины. Она оказалась обремененной заботами о ребенке в течение более длительного времени. А частичная утрата способности к бегу сократила ее возможности полностью обеспечивать себе пропитание за счет охоты и увеличила ее зависимость от мужчины".

Эти эффекты третьего порядка вызвали эффекты четвертого порядка: группе пришлось взять на себя заботу о женщинах и детях, что усилило сотрудничество в группах. Объективно-биологическая необходимость большей спаянности интеллектуально развитых ("продвинутых") и предельно индивидуализированных особей, которые в обычных природных условиях ведут преимущественно одиночный образ жизни (например, хищники) заставила сообщества искать такие формы сотрудничества, которые не требовали бы утраты высокой способности к обучению и автономности в построении индивидуальных жизненных стратегий особей. Такой формой стала культура, исторически возникшая как этническая.

Этническая культура это биосоциальный институт, основанный на синтезе кровно-родственных и социальных связей, формирующий у особей границы меры свободного животного и собственно "социального" поведения на основе единства генетических связей и взаимодействий. Главным "продуктом" этнической культуры является стереотип меры и направленности

творческой активности особи и сооб­щества в целом, стереотип меры творчества. Кровное родство членов сообщества обеспечивает неразрывность и устойчивость стереотипов поведения в их исторической преемственности; "культурное родство" задает меру, направленность и системность возможных (дозволяемых сообществом) отклонений от этих стереотипов (меру творческой свободы личности и сообщества в целом).

Добавить комментарий